Время уклоняться от объятий...

19 июня 2013 года, стоя за бронированным стеклом у Бранденбургских ворот, что само по себе символично, президент Б. Обама сообщил радостной толпе берлинцев, что намерен сократить стратегические ядерные силы США на одну треть, добиваться при этом подобного шага от России, а также поставить перед Москвой вопрос о проведении переговоров по тактическому ядерному оружию. Обращает внимание на себя два обстоятельства. Во-первых, своё заявление Обама сделал не на встрече предыдущим днём с президентом РФ В. Путиным, а презентовал его канцлеру А. Меркель, при том, что на встрече с российским президентом о ядерном оружии разговор шёл. Более того, Москва решила продолжить своё участие в программе Нанна-Лугара, в рамках которой на американские деньги ликвидируются излишки стратегических ядерных вооружений России. Возникает вопрос: если вторым участником процесса ядерного разоружения является Россия, то почему о новых инициативах Вашингтона первой должна узнать канцлер Германии? Во-вторых, настораживает постановка вопроса о необходимости сокращения, правда, обоюдного, тактических ядерных вооружений. Для США такие вооружения не имеют особого военного значения, но совсем другое дело - Россия с её приграничными проблемами. Вообще Обама вёл себя как хозяин, задающий параметры ядерного разоружения, что само по себе неприемлемо. Российская сторона отреагировала соответствующим образом. Смысл нашего ответа состоял в том, что в условиях продолжающихся работ по созданию системы ПРО в США говорить о сокращении на треть российских ядерных боеголовок не имеет смысла. Тем более что, имея глобальное военное присутствие и тысячи высокоточных крылатых ракет, американцы вообще могли бы отказаться от ядерного оружия. Между тем Вашингтон не может согласиться на свой безъядерный статус, пока таковым будут обладать другие государства. В целом ядерное разоружение России остаётся одним из ключевых направлений внешней политики США, а наша задача - удержаться от предлагаемых взамен соблазнов и компенсаций.